24 октября в «Точке кипения» состоялась лекция «XXI век: сценарии будущего». Кирилл Игнатьев, футуролог, председатель совета директоров экосистемы группы «Русские инвестиции», преподаватель Университета 20.35, представил свой прогноз того, какие технологии и, главное, когда именно кардинально изменят привычный уклад жизни.
Что будет с правительствами и государственными границами? Как изменится наше питание и образование? О каких этических нормах человечество будет рассуждать прежде всего? Что заменит корпоративную форму организации бизнеса?
Ntinews.ru публикует текст лекции, в котором читатель найдет ответы на все заданные вопросы.
Видеозапись выступления Кирилла Игнатьева:
Что будет с правительствами и государственными границами? Как изменится наше питание и образование? О каких этических нормах человечество будет рассуждать прежде всего? Что заменит корпоративную форму организации бизнеса?
Ntinews.ru публикует текст лекции, в котором читатель найдет ответы на все заданные вопросы.
Видеозапись выступления Кирилла Игнатьева:
Сегодня я впервые публично могу показать итог работы нашего проекта «Технический прогресс и экономика будущего» за несколько лет. Мы сделали свой хронопрогноз будущего: что примерно в каком году должно будет произойти. Разумеется, это очень условно. Конечно, самое малосущественное в этом прогнозе – конкретные даты, потому что будущее… Чем оно дальше, тем оно более неопределенно. Но, тем не менее, это наше последовательное виденье развития того, что будет происходить с миром вокруг нас в течение этого века.
Об этом писали и на эту тему выступали многие известные футурологи. В России пока этот вызов не был принят – и мы его приняли в лице нашего проекта. Сегодня мы попробуем сравнить наш хронопрогноз с самым известным хронопрогнозом, который был сделан за последние 20 лет, – хронопрогнозом Рэя Курцвейла. И вы увидите, они будут достаточно сильно отличаться.
Те, кто был раньше на моих лекциях, знают, что они всегда сопровождаются какими-то слайдами из области искусства, арта. Сегодня в качестве такого «помощника» из области искусства мы будем использовать слайды из Венеции: там сейчас как раз проходит биеннале современного искусства. Они будут разбавлять наш с вами монотонный разговор.
Итак, 21 век, сценарий будущего. Для тех, кто пришел в первый раз сюда, в этот зал, я кратко представлюсь: мы с коллегами занимаемся проектом «Технический прогресс и экономика будущего», я руковожу группой компаний «Русские инвестиции», которая недавно превратилась в экосистему. Это одна из первых частных экосистем в нашей стране. Самое главное, о чем мы с вами будем сегодня говорить, – это, конечно, футурология. И для тех, кто был и не был на наших с вами предыдущих дискуссиях и лекциях, я попытаюсь показать что-то наподобие краткого содержания предыдущих серий.
По крайней мере, в период моего детства, когда еще почти не было телевизионной рекламы, практически каждый сериал начинался с того, что было в предыдущей серии. И могу вам сказать, что 90% моих лекций до этого были посвящены либо нашим практикам – тому, чем мы занимаемся в нашей экосистеме «Русские инвестиции». В этой сборке я покажу разные продукты, которые в нашей экосистеме были на сегодняшний момент сделаны или мы их делаем сейчас.
Вот такие вот интересные вещи – продукты современного дизайна, ИТ-платформы, виртуальные решения. В других лекциях был футурологический прогноз на буквально ближайшие 5-10 лет. Но в этой аудитории, я думаю, вы все уже в какой-то степени визионеры – все, кто приходит в «Точку кипения». Поэтому я просто повторю несколько основных тезисов. У нас были лекции про кризис. Было сделано предположение, что в начале 20-х годов произойдет глобальный экономический кризис, уже совсем скоро.
У нас были лекции по теме «Экономика сообществ, экономика людей», там мы обсуждали то, что термин и суть, скрывающаяся за словом «общество», в какой-то степени неактуальны. Это слово, оно вокруг нас есть, и оно с нами, но на самом деле это уже ничто.
«Потому что в больших мегаполисах, как Москва, и все дальше и глубже, экономика смещается в сообщества. Там мы начинаем общаться, там мы начинаем покупать, там мы начинаем искать новые идеи, находить друзей. И, собственно говоря, сегодня это общение в сообществах не только занимает основное время, но наиболее рационально с точки зрения развития бизнеса, развития новых идей».
Уже сейчас безадресно рекламировать новые идеи через телевидение и радио совершенно дорого и бессмысленно. Продвигать идеи, как будет в будущем, конкретно на каждого человека, – а пока мы еще не собрали достаточного количества больших данных, – дорого. Мы можем только пользоваться директ-маркетингом, директ-рекламой. Но мы еще не можем увидеть и предчувствовать своего будущего стопроцентного покупателя или человека, который ждет от нас какую-то эмоцию. Пока это еще очень дорого и сложно, поэтому сейчас экономика в сообществах – самая рациональная.
Но, конечно, в этом смысле мир движется к экономике людей, когда все коммуникации станут более направленными, будут более точно попадать, достигать своей целевой аудитории. И этой целевой аудиторией будут совершенно конкретные люди, поименно. И об этом мы сегодня обязательно тоже поговорим – с точки зрения той методики, которой, на сегодняшний момент, овладела такая наука, как футурология. Я вас, мою аудиторию, которая здесь собралась, с точки зрения метода футурологии должен буду отнести в разряд искусства. Или очень близко к нему. Сейчас поясню, почему.
Футурологи изучают совершенно конкретные тренды, они не просто предполагают, они изучают. Это, конечно, изучение тех научных и технологических разработок, которые должны будут распространиться и прийти в наш повседневный мир и в бизнес. В науке они есть, но в повседневной жизни их нет. Изучение технологий и продуктов, которые сильно удешевляются. Я недавно в соцсети увидел информацию, что в 1984 году мобильный телефон стоил в среднем 4200 долларов. Эта технология сильно удешевилась и многократно усложнилась. И вот этот фантастический путь удешевляющихся технологий всегда очень много рассказывает о будущем. То, что имеет перспективу нескольких лет или нескольких десятилетий, видоизменится и сильно удешевится. И распространится в массы, что очень важно с точки зрения футурологов, потому что это затронет в конечном итоге всех нас и станет массовой технологией.
Очень интересно то, что происходит в высокобюджетных отраслях, таких, как космос, таких, как военная область, потому что там очень много денег, там гораздо быстрее внедряются самые современные, наукоемкие и капиталоемкие решения. Изучение материального, технологического, эмоционального мира подрастающих поколений… Очень важно учиться у детей. Очень важно. Потому что, собственно говоря, они будут создавать будущее больше, чем мы с вами, и в этом смысле нам всем следует учиться у детей, понимать их психологию, понимать их виденье мира, то, как они принимают решение. Для футуролога это просто must.
Изучение трендов и изменений в области коммуникаций и искусства – вот как раз здесь мы еще раз возвращаемся к искусству. Действительно, это очень важно: все начинается с коммуникаций. Экономика сообществ не появилась бы, если бы не изменились коммуникации, если бы не появился интернет, а потом соцсети. И искусство – оно тоже всегда опережает, оно подарило очень много идей. И примером тому является, допустим, беспилотный трактор – я впервые в жизни увидел в фильме «Дело было в Пенькове», который был снят более 60 лет назад. И вот по этому поводу такой слайд подтверждающий:
И вы его тоже наверняка увидели, а тогда еще никто не думал про беспилотное движение, беспилотный трактор. Ну, и конечно, это все вместе совмещается с изучением креатива о будущем. А вот креатив о будущем – это не только искусство и литература, но и визионерство. Ваш креатив – тоже креатив, с которым работают футурологи, его они просто обязаны изучать. То есть мы. Это достаточно такая живучая профессия – футуролог с точки зрения профессий или компетенций будущего.
Безусловно, футурологов нужно будет больше. Сейчас уже в большинстве больших компаний мира есть штатные футурологи, которые работают в больших городах. Есть ученые-футурологи, которые работают в качестве консультантов правительств. И мы понимаем, что искусственный интеллект не заменит полностью футурологов в ближайшее время. И на эту тему есть несколько доказательств. Например, математическое доказательство. Но я вам логическое расскажу.
«Этот путь проходит практически любая инновация: сначала удивление, потом недоверие, потом wow-эффект, потом она становится банальностью и распространяется везде. Ну и наконец, она становится бессмысленностью. Потому что эту инновацию вытесняет что-то другое, она уже к этому моменту никакая не инновация. И за развитие инноваций отвечают в основном совершенно определенные люди».
Допустим, за удивление часто отвечают изобретатели или люди креативные «вообще». За недоверие – футурологи. Потому что сначала, когда футурологи об этом рассказывают, это вызывает всеобщее недоверие.
И когда я буду рассказывать вам хронопрогноз, большинство зала мне не поверит: вы не согласитесь с какими-то позициями, их будет очень много. А потом те же самые футурологи это недоверие развенчивают. Потому что это и есть профессия, которая должна в какой-то степени создать более-менее целостный и настоящий или близкий к нему образ будущего. Ну, скорее близкий, чем настоящий. Поэтому футурологи за недоверие отвечают и с одной, и с другой стороны. За wow-эффект, конечно, в основном отвечают дизайнеры, за банальность – маркетологи, которые делают эту банальность, делают этот продукт, товар, сервис или эмоцию банальностью. И, конечно, здесь искусственный интеллект уже практически в значительной степени заменил маркетологов.
За бессмысленность отвечают бизнесмены, которые рискуют, внедряют что-то новое и в итоге старое уходит с рынка. То, что еще когда-то было инновацией, становится бессмысленным, как когда-то стало бессмысленным, допустим, сканирование человеческого тела для примерки одежды, потому что его просто заменили программой в смартфоне, которая может обработать наше с вами фото и видеоизображение. И сканер за 10 тыс. долларов стал бессмысленным.
А что будет после цифровой экономики, с точки зрения футурологии? После цифровой экономики… А она надолго, надеюсь… Ее, по сути, никто и ничто не остановит. Хотя, конечно, есть риски глобальных и прочих катастроф, вы сами понимаете. Об этом, кстати, на форуме «Открытые инновации» так много и достаточно мрачно говорил Ник Бостром в ходе сессии, в которой мы с ним участвовали. Но мы исходим из того, что цифровая экономика, наверное, все-таки навсегда. Однако приоритеты изменятся. И для того, чтобы к ним подойти, давайте спрогнозируем (не на 5 лет и даже не до 2035 года, а чуть дальше), какие большие и важные изменения произойдут в области мира и цифровой экономики – для того, чтобы можно было сказать, что к этому моменту мир уже готов к чему-то иному. Когда, приоритетом может быть не диджитализация, не цифра, а что-то еще. И давайте мы на эти изменения посмотрим.
«Хочу вам сказать, что очень большое изменение, к которому мы вернемся сегодня не раз, – это, наверное, одно из ведущих изменений 21 века, – заключается в том, что мир начал подстраиваться под нас. Раньше этого не было. Раньше просто в песнях об этом пели, как о мечте. Сейчас – нет. Сейчас, начиная с цифровых платформ, мир начал под нас подстраиваться – то, чего не было никогда, ни в одном веке до этого. По крайней мере, глобально этого не было. И, тем не менее, это происходит неравномерно, потому что где-то он быстрее подстраивается, где-то медленнее».
С одной стороны, цифровые платформы уже могут (допустим, Facebook может), как утверждают аналитики, по нашим 150 лайкам узнать о нас намного больше, чем знают о нас наши близкие родственники. А с другой стороны, мы до сих пор в другом мире, в мире материальном. И в очень сильно отстающих отраслях или сильно зарегулированных государством и обычаями мы сталкиваемся с тем, что вокруг нас существует мир, совершенно не индивидуализированный, совершенно не кастомный, совершенно не подстраивающийся под нас. Допустим, мы с вами до сих пор пьем нурофен или анальгин, если болит голова, а не какое-нибудь индивидуальное лекарство, которое синтезировано специально для меня и конкретно в этой ситуации максимально может помочь именно мне. Или именно вам. Поэтому мы смотрим на то, что подстраивается быстрее всего. И оттуда появятся идеи для всего остального мира. И, опять-таки, это искусство и наука, потому что они уже становятся кастомизированными, они придумали многое из того, что является индивидуальным.
Искусство уже настолько многообразно, что оно сильно нас поляризует по интересам. Гораздо больше, чем многое другое. Те же самые высокобюджетные отрасли, мы снова к этому возвращаемся. Товары и сервисы для богатых и детей, коммуникации. Это действительно важнейшее для изменений, потому что на самом деле с коммуникаций многое начинается и там же многое заканчивается. Колониальный мир закончился потому, что колониям было сложно коммуницировать на языке метрополий. Когда мир стал использовать язык, как то главное, что используют средства массовой информации, в момент некоего информационного подъема, когда появились газеты, когда улучшилось образование, он разделился по языкам. В тот момент это было очень актуально. И это все началось в какой-то степени с коммуникаций.
Мир начал подстраиваться с коммуникаций, а отстают изменения в области здравоохранения, медицины и так далее – там, где либо очень серьезное государственное регулирование, либо людям пока еще страшно (слишком маленький индекс доверия к изменениям), либо действуют очень большие игроки, большие платформы и организации, которые отстаивают старый мир, который не меняющийся, они его лоббируют. У них все хорошо. Им не нужны быстрые изменения. Они будут максимально зарабатывать, пока мир еще не поменялся. Либо изменения отстают там, где есть проблема с данными, либо где их сложно собрать, либо где их дорого собрать, либо где их запрещено собирать, либо где их просто объективно пока еще мало на сегодняшний момент. А данные нужны, чтобы мир подстраивался. Потому что для того, чтобы мир реагировал на нас, он должен много знать. И это не простой и не всегда позитивный процесс, иногда он таит в себе много опасностей. И много нежелательного. Но, тем не менее, пока он идет вверх.
Именно благодаря коммуникациям экономика переходит на более маленький масштаб. До сих пор главным масштабом был масштаб стран, государств, а сейчас уже даже такой показатель, как валовый внутренний продукт, неточен. Потому что непонятно, к какой стране можно отнести что-то созданное в рамках цифровой цифровой экономики. Которая, по сути своей, границ никак не видит. Границы – они являются совершенно условными. И благодаря этому мир движется к экономике людей.
И очень большие изменения сейчас происходят в тех вещах, которые людей всегда волновали чуть ли не больше всего. Это угроза жизни: люди всегда боялись за свою жизнь. Но меняется причина, почему мы боимся? Это счастье, это личный успех каждого, это богатство, это развитие, это справедливость, это свободное время. Везде происходят очень большие изменения. И мы их чувствуем. И они будут происходить в ближайшие 15-20, я бы даже сказал, 25 лет. И вот сейчас я перечислю 10 позиций. Я о них говорил на форуме «Открытые инновации» и повторю здесь, потому что это очень важно для дальнейшего хронопрогноза.
Что все-таки произойдет, после чего можно сказать: цифровая экономика уже перестает быть нашим приоритетом, и появляется нечто иное?
«1. Мир будет подстраиваться под нас тотально. Это как раз то, что мы только что сейчас с вами обсуждали.
2. Мир будет очень интенсивно с нами взаимодействовать, будет сильно индивидуализирован. Будет много персональных, кастомизированных товаров, сервисов, вызывающих у нас эмоции. Причем не у нас глобально, а у нас конкретно. Это будет касаться не только мира продуктов, но и мира программ, мира эмоций, которые мы передаем и так далее.
3. Сети и средства коммуникации станут больше похожими на нас».
Вообще-то главная парадигма – развитие медиа, подобных человеку. Медиа и общение становится все больше и больше похожим на обычное человеческое общение. И мы к этому идем. Мы сначала с вами читали тексты в СМИ, потом стали видеть картинки, потом – изображения (YouTube), а потом у нас будет еще больше возможностей. Мы сейчас уже начинаем пользоваться контентом по запросу, то есть мы через медиа общаемся, как бы задавая вопросы. И вообще у нас уже все общение, заметьте, в этом веке, начинает проходить с контентом. Если раньше можно было на кухне посидеть и поговорить с кем-то о чем-то – просто так, то сейчас в основном мы по поводу контента общаемся. Это 80%-90% нашего общения. Значит, этот контент по запросу – уже такое многостороннее действие. Дальше появится онлайн-присутствие, когда мы сможем, как в фантастических фильмах, оказываться там, где нас нет, и уже видеть что-то. Точно будут видеть нас. И не просто, как через Skype это сейчас происходит, а очень-очень человекоподобно.
У нас будет доступ к зрению другого человека. Это первое из чувств, к которому мы получим быстрый доступ, потому что мир становится все более и более визуальным. И мы будем видеть, включаясь с согласия человека, то, что он видит в данный момент. Как я вижу вас сейчас. Значит, мы начнем обмениваться эмоциями, начнем все больше использовать тот ассортимент, который вызывает эмоции. И даже индивидуальные товары будут вызывать эмоции. Если они эмоций не вызывают, то они… Либо это будут товары для шеринга, потому что они должны быть усреднёнными и универсальными, либо эти товары не будут никому нужны, если они не дойдут до уровня эмоций. И дальше мы будем апеллировать к чувствам и мыслям других людей. И как бы побуждать мысли. И в будущем еще дальше – расшифровывать мысли. И вот это движение коммуникаций будущего.
Для подтверждения этого из современного искусства с Биеннале я могу вам показать вот такую картину, которую написала Джилл Маллиди. Она называется «Прорезавшаяся цитадель».
Почему так? Можно на эту тему дискутировать. Наверняка более серьезные искусствоведы точно знают, почему такое название – именно «Прорезавшаяся цитадель» (или «Извергнувшаяся цитадель»). Но на самом деле вы видите: вот идет человек, и он думает о чем-то. И, возможно, он думает о той девушке, которая зашифрована в этой скале. Прекрасная девушка здесь слева. И вот это вот то самое искусство, которое предвосхищает расшифровку мыслей: оно нам показывает… И оно уже в тренде. И это приходит из искусства, дальше это пойдет в технологии.
4. Интеллект по-крупному перестает быть монополией человека. Это следующее изменение, которое будет. Пока мы об этом только начинаем говорить: искусственный интеллект успешно проходит тест Тьюринга и достигает высот, которые близки к человеку, но еще далеко его не превосходит. Но у нас весь мир уже, чуть ли не в большинстве своем, является сингулярным. То есть превосходящим человека. Машины ездят быстрее, чем человек, станки гораздо быстрее работают, мы с вами можем гораздо быстрее, с помощью компьютера, сделать любое математическое действие, просчитать какие-то формулы. То есть мир уже во многом сильнее человека. Поэтому не надо бояться изменений, еще более сингулярных, когда будут затронуты другие аспекты. Мир уже сингулярен сам по себе. Но интеллект – пока нет. И очевидно, что он перестанет быть монополией человека в результате гораздо более мощных и совершенных программных решений.
5. Данные перейдут в стадию хайпа. Вот здесь небольшая дискуссия… Дискуссия в чем заключается? Дело в том, что Юваль Ной Харари, один из крупных философов-футурологов, написал, что мы с вами пережили общество гуманизма и переходим в общество данных. И данные становятся религией. Наверное, на какой-то промежуток времени он прав. Хотя я считаю, что данные не становятся религией. Ни в коей мере. Мы могли бы их превратить, у нас с вами был такой шанс 1-2 года назад. Думаю, что это путь неверный. Они становятся хайпом. То есть как когда-то биткоин, который вырос, помните? Данные становятся хайпом, и данные сейчас будут активно формироваться, собираться, с другой стороны, ограничиваться в сборе. И они станут просто биржевым рыночным товаром. Их будут продавать, покупать. Они будут дешеветь – какие-то, какие-то будут дорожать. Это будет просто обычный товар, как и везде в экономике, поэтому, конечно, это никакая не религия.
Мы недолго будем молиться на данные, но пока мы считаем, что это очень большой хайп. И достаточно надолго. На сколько? Примерно на те самые 10-15-20 лет. И мы благодаря цифровой экономике этот этап пройдем, переживем, соберем, подвергнем сомнению сбор данных, так сказать, неоднократно. Но главное, мы их все равно будем собирать намного больше, чем сейчас. И тогда появится огромное количество маркетплейсов, которые в обработанном искусственным интеллектом виде будут нам представлять данные, цена которых будет колебаться.
6. В новой организации жизни усилится самоорганизация. Уже сейчас в развитом мире 47% людей – это самозанятые. Вы удивитесь, но это так, это статистика. Есть данные исследования Всемирного банка на эту тему. Самозанятость станет главной формой труда. Иногда, когда мы говорим с вами про профессии будущего, мы как бы забываем: на все это нам надо посмотреть еще и с того ракурса, что все эти профессии будущего в основном будут профессиями самозанятых.
В этом смысле главная компетенция и занятие будущего – профессия бизнесмена. Человек сам будет отвечать за свое будущее, будет сам принимать на себя риски зарабатывания денег – так сказать, риски своего собственного процветания, процветания тех и состояния тех, кто от этого человека зависит. Он будет бизнесменом: непринципиально, кто это, водитель такси-сервиса или это крупный бизнесмен. Конечно, большой тренд будет заключаться в том, что и очень мощные, богатые структуры, которые за прошлые периоды скопили огромные финансовые средства – международные корпорации, госкорпорации, государственный аппарат, – все они вместе будут все больше и больше взаимодействовать с людьми не в своем собственном штате, а с фрилансерами. Рынок труда будет действительно намного более конкурентным, чем сейчас.
Всегда будет выбор, и выбор будет очень динамичным. И люди должны в этом выборе действовать как бизнесмены. Это главная и очень важная компетенция, которая будет соединяться с другими профессиями, компетенциями будущего. Штат станет намного меньше.
7. Из угроз жизни на второй план уйдут война и техногенные риски. Почему? Дело в том, что в этом смысле мы достигли максимальных успехов. Изобретено ядерное оружие, и появилось оно у нескольких сторон. Стали бессмысленными мировые войны. Ну, они могли быть, конечно, но, к счастью, не произошли. Это все равно была бы какая-то непоправимая, ужасная случайность времен биполярного мира.
«Но технологии, ядерное оружие поставило стоп на теме больших войн и сделало их бессмысленными. Технологии сделают бессмысленными скоро все остальные войны. Когда я говорю «скоро» – это не значит завтра. Завтра еще не исключено, что мир наоборот, как это часто бывает, перед стадией перехода на иной технологический уровень, по полной программе почувствует эффект предыдущей стадии. То есть вооруженные столкновения, жертвы. Это все возможно еще пока. И более чем возможно: это происходит, мир таким образом вспыхивает».
Но когда технологический уровень достигнет того, что бессмысленными будут даже маленькие войны, потому что автоматизированные устройства, дроны, автономная техника, будут всегда побеждать любого безумного человека или правителя, который захочет эту войну начать, то на самом деле все будет определять технологическое преимущество у государств или экосистем, которые в тот момент будут лидировать на мировой политической сцене. И поэтому угроза войны станет еще меньше. Она ослабла после того, как исчезли риски глобальной войны. Или почти исчезли – процентов на 95. И как бы уменьшатся еще больше.
Техногенные риски – то же самое. Техногенные риски уже не становятся столь неуправляемыми и столь глобальными. Все больше и больше люди связывают страх за свою жизнь, конечно, с болезнями. Это было всегда. Но к ним добавляются экология и возможные глобальные катастрофы. Мы об этом еще поговорим.
Заметно вырастет продолжительность свободного времени человека. Есть даже такая гипотеза футурологов: университеты будущего через какое-то количество времени будут ориентировать свои собственные образовательные программы на то, чтобы учить человека проводить его собственное свободное время. И давать для этого так называемые мягкие навыки, soft skills.
Вычислительная техника перейдет на новую технологическую основу. Этого я жду уже как итог изобретений ближайшего времени, потому что мы понимаем: квантовый компьютер уже есть, пока он слишком большой и выглядит, как большие вычислительные машины в конце 20 века, но скоро преодолеет ряд проблем. У него есть проблемы, связанные с тем, что он слишком чувствительный. И он как бы не выдерживает колебания нашего мира в прямом смысле этого слова. И тем не менее, мы очень близки к более компактным устройствам на рынке квантовых вычислений. А они по определению намного мощнее. Потому что мир находится на уровне квантовом, на уровне молекул. Находится на таком малом уровне, вы знаете, что даже есть по данному поводу великолепная квантовая теория, говорящая о нахождении частиц, с нашей точки зрения, одновременно в нескольких положениях. Вы понимаете, как много можно зашифровать на этом уровне? Не столько, сколько мы шифруем сейчас, да? Это будет совершенно колоссальная скорость и возможность обработки информации.
Кроме того, очень перспективными (как уже следующий уровень) являются компьютеры, построенные на работе с фотоникой, со светом. И так называемые ДНК-компьютеры тоже, которые по сути совместят в какой-то степени органический и неорганический процессы в момент производства вычислений. Это тоже очень важно. Потому что возникает уникальный образ, который заключается в том, что компьютер может стать самовыращиваемым по какой-то определенной модели. Конечно, мы заглянули чуть-чуть дальше. Но в любом случае это тезис про то, что технологическая система вычислений изменится. Это очень большое изменение, я на него обращаю внимание, потому что сильно увеличится скорость вычислений. Изменения, которые будут являться последствиями этого процесса, станут колоссальными – такими же, как когда появился двигатель внутреннего сгорания или когда у нас вообще появился компьютер.
И вот так вот, как в квантовом мире, мы с вами смотрим опять-таки на ту же самую Венецию, на произведение искусства. Это же одно произведение искусства, мы видим его совершенно по-разному, с разных сторон. И это некий образ квантового мира. То есть одно и то же находится как бы одновременно в нескольких ситуациях, в нескольких положениях. В этом смысле это просто фотосъемка, но в какой-то степени эта фотосъемка была сделана специально, для того, чтобы показать, как мы будем совершенно по-разному воспринимать мир единовременно.
8. Конец эпохи кодекса Наполеона. Что это такое? Около двухсот с лишним лет назад, в начале 19 века, был принят знаменитый гражданский кодекс Наполеона. Это было революционное изменение, я считаю. Наполеон был, конечно, не самым счастливым и удачным полководцем, был очевидным агрессором, особенно по отношению к России, к Восточной Европе, но при этом он был выдающимся государственным деятелем. И он гораздо более логично, демократично и бескровно, чем французская революция, реализовал идеи, популярные в то время – свободы, равенства. Ну, не скажу братства, но свободы и равенства точно. И это все было зафиксировано в гражданском кодексе Наполеона, который тогда стал первым на государственном уровне.
А тогда государственный уровень был самым крупным для решения задач: как-то регулировать экономику, ее упорядочивать, вводить систему заключения сделок и так далее. И фактически по образу кодекса Наполеона было построено не только государственное регулирование всех стран – и построено оно до сих пор, кроме англо-саксонского права, где по сути дела все то же самое происходит, только снизу. Со стороны прецедентов. И это некая система – система бумажного, документального мира, в рамках которой мы жили, в рамках которой существует государство, существует документооборот, который частично становится электронным, слава богу, и так далее.
Существуют наличные деньги, которые появились раньше, но в то время это все было упорядочено. Это был очень прогрессивный процесс, потому что он сильно способствовал развитию. Сейчас он этому развитию не способствует.
«Эпоха кодекса Наполеона заканчивается. И она заканчивается с падением его самых важных символов, самых важных паттернов. И я считаю, что за это время благодаря цифровой экономике мы закончим платить за что-то наличными деньгами, наличными купюрами. Мы закончим платить кредитными картами, потому что это те же самые деньги. У нас с вами будет возникать только, по сути дела, бесконтактная система расчетов, уже не привязанная к этим инструментам, гораздо более гибкая, которая делает мир не связанным с этими бумажными единицами. А это уже сразу минус большой объем коррупции, минус большой объем нецифровизованного взаимодействия между людьми, которое оплачивается друг другу, и многое-многое другое».
Я считаю, что к этому моменту закончится мир деловых и ценных бумаг. Сначала он закончится в прямом смысле этого слова, то есть все ценные бумаги, как уже сейчас в значительной степени происходит, станут электронными. Это дойдет до конца, их не станет вообще, даже как символа. Они уже сейчас на 90% электронные. Но закончится это и с точки зрения построения мира.
Почему я говорю про кодекс Наполеона? Я это говорю потому, что когда-то, и в общем-то уже в достаточно недалекой перспективе, уже в этом веке, закончится корпоративная система организации мира – то, что было названо юридическими и физическими лицами. Та самая система организации юридических лиц (а это же тоже некая бумажная, уставная организация, уставная деятельность, нормы и так далее) – вот это все, что было, что возникало исходя из этой системы организации мира, будет заменено на более гибкие, более цифровые, более многообразные формы того, как можно вести бизнес, как можно вести хозяйственную деятельность. Вот мы к этому пути идем. То есть это не «просто взяли и исчезли» офлайновые ценные бумаги, акции, облигации или векселя. Нет. Это означает, что такой статус, как акция, постепенно уходит в историю. В музей.
9. К постцифровому миру мы придем в полной готовности использовать смешанные компетенции. Это тоже очень интересная вещь. Мы уже неоднократно обсуждали с вами то, что будет популярна та или иная модель образования, когда специалисты одновременно должны иметь несколько компетенций. Все мы должны быть немножко дизайнерами, инженеры должны быть технологами, маркетологами и тоже дизайнерами одновременно. И самые успешные из них такими являются. В нашей экосистеме, даже здесь, есть мои великолепные коллеги, которых я очень люблю и ценю, которые этими компетенциями уже обладают. Но это не массовое явление. И к этому, конечно, мы должны будем готовиться.
10. А система образования, она тоже для этого должна поменяться. Она тоже должна поменяться. Потому что сейчас у нас как построено образование? По факультетам, по профессиям. Это вообще противоречит системе смешанных компетенций и ценностей. И так построено во всем мире. Те самые как гибкие навыки, так и базовые знания человек должен приобретать в совершенно иной экосистеме, не только в системе вузов, но и дополнительно, в компаниях, корпорациях, на цифровых платформах – там, где человек обучается опыту смешанных компетенций. Этот опыт в себя впитывает. В том числе в компаниях. В этом смысле те сегодняшние вузы и институты успешны, которые понимают, что они конкурируют не с другим вузом, а с большим количеством компаний, в первую очередь весьма инновационных, конкурируют с саморазвитием человека, которое происходит без всякого вуза или без всякого учебного заведения. Конкурирует с цифровыми платформами и так далее. Поэтому и построение самой этой системы, конечно, изменится.
И как раз примерно через 15-20-25 лет у нас будет много людей, которые выросли и прошли свой жизненный путь в условиях хорошего овладения смешанными компетенциями. И вот тогда мир тоже будет готов к чему-то новому. Вот эти все 10 позиций – это про то, когда мир будет готов к чему-то новому, а не просто к цифровой экономике. Когда она уже вот чего-то этого достигнет. Это все невозможно без цифровизации.
Все 10 позиций, про которые я сказал, без этого вообще невозможны. И эти изменения будут сигнализировать о том, что мир и рынок будет готов оплачивать принципиально иные, чем сегодня, исследования, принципиально иные сервисы, принципиально иные товары, гораздо более адресно направленные эмоции. И, возможно, даже уже оплачивать мысли, которые могут загружаться в человеческий мозг с помощью новых нейросистем. И оплачивать мир это будет и в прямом смысле слова, и как инвестиции. И потребители, и инвесторы будут готовы платить за совсем иное, за совсем другое, не за то, за что платят сегодня типичные инвесторы в условиях растущей цифровой экономики.
Вычислительные мощности, которые мы упомянули сегодня, говоря про квантовый компьютер, позволят делать проекты с самым сложным в мире – с человеком. А еще более сложное в человеке, так сказать, пик сложности – это, конечно, человеческий мозг, его организм.
Я хочу сделать большую гипотезу.
«Я считаю, что следующим приоритетом после цифровой экономики в мире будет антропономика, то есть человек и все, что происходит с ним эмоционального, с его здоровьем, с его жизнью, с его комфортом, с его сиюминутными чувствами, с его настроением, с его подъемами и депрессиями, с его чувствами, с его друзьями, с его личными самоощущениями. Вот это все будет тематикой самых больших, самых интересных, самых успешных проектов будущего, среди которых появятся будущие «единороги». И станут действительно очень выгодными в тот момент, когда цифровая экономика создаст для этого соответствующую технологическую основу. Поэтому мы можем сказать, что после цифровой экономики ваш покорный слуга прогнозирует следующим приоритетом мир более гуманный, который я называю миром антропономики».
И не случайно, если вернуться в Венецию, на биеннале, там есть такой интересный павильон, его сделал Израиль. Первая мысль, когда я туда зашел, такова: какое имеет отношение к искусству и к биеннале этот павильон? А там показано, как человек может в формате медицинской консультации записаться типа к врачу, а потом он оказывается в таком индивидуальном небольшом пространстве, где на самом деле он может провести минуту, две и просто прокричаться, побыть одному или послушать тишину. И это про человека. Оказывается, искусство (а биеннале – это искусство) тоже здесь опережает, потому что оно становится тоже антропонимичным в какой-то степени.
Это на самом деле некий брошенный вызов. Человекоцентричный и человекостремительный мир развивается уже сейчас, конечно. Мы с вами это видим сегодня, это очень позитивно. Изменение мира – это то, чем живут сегодня лучшие компании мира, самые талантливые из нас. Наверное, все мы живем этим. То есть мы все болеем жаждой сделать мир лучше. Но именно в тот момент, когда антропономика будет лидировать и будет рулить, именно тогда это будет областью очень большого бизнеса. Серьезного бизнеса, если можно так сказать, серьезных проектов. А корпорации цифрового мира, сегодняшнего, будут сильно децентрализоваться. Я не думаю, что их ждет такая очень долгая и успешная судьба, если они не поменяются и сами не станут антропонимичными. Какие-то точно станут, какие-то не станут. Постепенно мы сможем подойти к самому сложному, к человеческому мозгу.
Здесь очень интересное число: в галактике Млечный путь 100 млрд звезд. Это число, которое примерно равно числу нейронов человеческого головного мозга. Одного человека. Вот настолько сложен мозг. Но все те изменения, о которых я говорил, могут позволить перейти к мозгу тоже. И к мозгу, я считаю, мы перейдем в последнюю очередь. Те футурологи, которые говорят: вот, мы начнем с мозга… Я считаю, это неверно. Мы начнем со всего другого человеческого организма, состояния, эмоций, и к мозгу мы придем чуть позже. К большим достижениям в этой области.
Важнейшие темы антропономики – и на этом я хочу свою первую часть суммировать – являются здоровье, долголетие, ЗОЖ, полезная еда, которая будет синтезироваться абсолютно индивидуально, комфорт, время. Та самая великолепная семерка интересов человека, о которой я чуть раньше сказал, – это тоже про антропономику. Человекоподобные технологии, человекоподобные коммуникации, переход на новый уровень монетизации товаров. Вот именно тогда мы будем уже максимально уметь монетизировать, скажем, чувства, ощущения, мысли. И об этом в том числе пишут футурологи.
Во второй части лекции, я не могу не процитировать Рэя Курцвейла, потому что я с ним буду как соглашаться, так и спорить. Это человек, который сегодня достиг уже достаточно взрослого возраста, ему больше 70 лет, но за свою достаточно серьезную жизнь в науке, он очень многое изобрел.
Он, собственно, придумал тот самый термин «технологическая сингулярность», который часто звучит во всех «Точках кипения». И он был изобретателем первых систем распознавания человеческой речи, много чего сделал для систем распознавания образов. Это действительно великий изобретатель, практик, технический директор Google в области искусственного интеллекта и обработки естественного языка и, конечно, большой футуролог.
Я вам хочу представить несколько позиций из его прогнозов. Это такие ключевые прогнозы Рэя Курцвейла, часть которых очень успешно сбылась. В свое время он предсказал, что в 1998 году компьютер победит чемпиона мира по шахматам. Вы помните, это произошло на год раньше. Он предвидел, что экзоскелеты позволят инвалидам ходить. Это частично сбылось, не во всем: они не стали массовыми пока и еще не прошли путь своего удешевления. Но это уже происходит, вы сами знаете эти экзоскелеты, включая российское производство. Он когда-то предвидел голосовой интерфейс, которым мы с вами уже с 2009 года пользуемся, и в этом смысле он даже год угадал. Абсолютно блестящий прогноз. Он частично угадал тему очков дополненной реальности. Я считаю, что это будет огромная тема будущего. Он думал, что они уже в 2009 году станут такой темой. Тогда появились Google Glass, если вы помните, но были неуспешными.
Давайте пойдем в будущее его прогнозов, 2020 год. Персональный компьютер достигнет вычислительной мощности, сравнимой с человеческим мозгом. 2020 год: он считает, что произойдет победа над вирусами с помощью нанороботов. Ну, это уже спорные прогнозы, вы сами понимаете. И там, и там мы видим некое предвосхищение, чуть-чуть более ранее, чем это на самом деле будет.
Массовое распространение беспилотных автомобилей он сначала предвидел в 2020 году, потом он этот прогноз поменял на 2033 год. Сдвинул сильно вправо на 13 лет, но пока это «действующий прогноз» — 2033 год. 2021 год: беспроводной доступ к интернету покроет 85 процентов территории Земли, 2022 год: законы, которые будут одновременно регулировать отношения людей и роботов и роботов отдельно. 2038 год: появление роботизированных людей узкой специализации.
Чуть дальше, 2040 год: искусственный интеллект превзойдет мозг более чем в миллиард раз. 2040 год: поиск с помощью мысли. 2042 год: первая реализация бессмертия за счет нанороботов. 2045 год: расширение своего интеллекта за счет внедрения чипов в мозг. 2045 год: наступление той самой технологической сингулярности. Вычислительные мощности искусственного интеллекта и компьютеров сильно превзойдут человеческие возможности и создадут свой интеллект. 2099 год: конец века, у него большой разрыв в хронологической таблице. Технологическая сингулярность распространяется на Вселенную.
Когда я читаю эти прогнозы, как футуролог, я восхищаюсь их смелостью. И одновременно я думаю, что Рэй Курцвейл в общем-то заложил некую очень свойственную большинству футурологов (я бы так сказал, скорее поколению Х, поколению аналоговой экономики) модель, когда они очень сильно переоценивают скорость изменений и недооценивают их глубину. Все, что здесь написано, на мой взгляд, в значительной степени, за исключением отдельных моментов, сильно приближено к технологиям настоящего времени. То есть прогноз слишком оптимистический и слишком «из сегодня». И это показывает история с переносом прогноза про беспилотные автомобили. Рэй Курцвейл, как великий изобретатель, увидел то, что беспилотный автомобиль уже становится возможным и посчитал, что он мгновенно распространится.
Но не такова человеческая среда. Не таков мир, который пока действует еще по кодексу Наполеона, в котором есть законы, ограничения и рамки. И не так быстр процесс удешевления продуктов и технологий, чтобы они стали массовыми. И в итоге, да, беспилотные автомобили, остались в виде моделей. Они пока еще прототипы, мы знаем, что в США их около 2500, если не ошибаюсь, у нас всего несколько десятков. Но нельзя сказать, что беспилотные автомобили уже как бы факт. И многое остальное тоже. Конечно, очень серьезные заявления, связанные с первой реализацией бессмертия за счет нанороботов. Эти цифры… Они, конечно, магически действуют на читателей, на прессу, они очень мощно звучат, но они слишком приближены. Есть поколение футурологов, очень сильное, очень знаменитое, очень смелое, которое, тем не менее, сильно переценивает скорость изменений и недооценивает их глубину.
Почему недооценивает? Потому что они в основном оперируют теми технологиями, которые они видят сегодня. И пытаются без их радикального пересмотра как бы перенести в будущее. Это так, как в фантастике прошлого: когда был изобретен дирижабль, представлялось, что вся Москва, допустим, в 1999 году будет представлять собой город, в котором по небу движутся одни сплошные дирижабли. И никто не мог себе представить, что, во-первых, двигаться не будут, во-вторых, что не дирижабли, и так далее. И здесь то же самое. И поэтому, допустим, та предпосылка, исходя из сегодняшнего уровня развития технологий, которая здесь представлена, говорит о чем? Что расширение интеллекта человека произойдет за счет внедрения чипов в мозг.
Вот я лично вообще считаю, что тема внедрения чего-то более-менее постоянного в человеческий организм – это тема, которая встретит большое сопротивление, но не только по этическим и социальным причинам, но и по технологическим. Потому что появятся другие технологии, которые обойдутся без этого внедрения. Загрузка контента непосредственно в человеческий мозг гораздо более вероятна (с помощью новых технологий, в течение определенного времени), чем внедрение каких-то материальных устройств. Но это абсолютно другая парадигма представлений о будущем, которая почему-то не рассматривалась футурологами поколения Х. То есть поколения, которое воспиталось в условиях аналоговой экономики.
Люди, воспитанные в цифровой экономике – наверное, мы тоже ошибаемся, потому что очень много будет нового в постцифровой. Я хочу уже с сегодняшней позиции, 2019 года, представить вам первым свой авторский хронопрогноз будущего. Я хотел вот здесь поставить штамп о том, что у этого хронопрогноза есть срок годности, как у товаров в супермаркете. И этот срок годности – 1 год. Потому что я считаю, что такие хронопрогнозы, как вы увидите сейчас, нужно примерно раз в год пересматривать. Потому что мир меняется, и будет меняться наше представление о будущем.
Если мы через год с лишним будем цитировать, допустим, этот хронопрогноз, это совершенно точно будет неверно. Потому что уже в мире появится много нового, существенного, что позволит в условиях быстро меняющегося мира сделать иные выводы, переставить даты влево или вправо. Или же по-другому представить образ, или облако технологий, или неожиданных озарений будущего. Облако, где эти неожиданные озарения произойдут.
Где их ждать вообще? Футурологи их не могут предвидеть, это делают изобретатели или высокоспециализированные ученые. Но предвидеть область, откуда мы ждем, что прилетит черный лебедь, футурологи обязаны. Мы должны об этом думать и делать предположения. Поэтому представляю вам все, что вы увидите дальше, и, комментируя это, я сразу говорю: срок годности – 1 год. И это очень авторский прогноз. И я это делаю для того, чтобы стимулировать вас в том числе на его критику впоследствии. Поэтому надо начать с юмора. Вот такая карикатура, я ее недавно получил по WhatsApp.
И здесь написано, что один первобытный человек говорит другому: «Вы знаете, я 40% своего портфолио инвестировал в огонь, потому что я думаю, что это технология будущего». Давайте предположим другие технологии будущего, начнем именно с технологий.
И вот, собственно говоря, начинаются наши прогнозы, я каждый прочитаю, какие-то прокомментирую. Мой прогноз разделен на несколько разделов. Весь хронопрогноз можно скачать по ссылке.
Разделов таких шесть, первый раздел – «Технологии». В каждом разделе мы с вами пройдем от нашего текущего момента до примерно 2100 года, то есть до начала следующего века.
2025 год: мое предположение, что индивидуальные гаджеты делают моментальный анализ калорийности блюд. Но это так, для начала, для разгона. Почему это важно? Помните, мы с вами обсуждали тему антропономики, да? К которой мы придем. Так вот, я хочу вам сказать, что, мне кажется, это важный момент. Он связан с тем, что в той самой, пока еще не очень опережающей области здравоохранения уже начнутся большие прорывы, связанные с тем, что мы сможем подготовиться к персонализированному питанию. И мы сможем в области здравоохранения, с помощью различных средств телемедицины (об этом мы дальше скажем) получать моментальную информацию о состоянии нашего организма. Сначала мы, наверное, будем поглощать чипы, которые сканируют наше внутреннее состояние, в виде таблеток.
Потом сама еда будет умной. И, потребляя обычную нашу еду, мы будем выдавать на электронное устройство, просто при повседневном питании, информацию, что происходит внутри нашего пищеварительного тракта. И не только внутри него. Потом – совершенно точно! – нанороботы проникнут в кровь. Потом такую информацию (и намного больше) будет давать вода, с которой мы научимся работать как с носителем не только полезной информации. Но мы, видимо, сможем синтезировать индивидуальную воду для каждого персонального организма и извлекать из нее информацию о нашем организме в момент ее потребления. И, главное, эту информацию обрабатывать.
Предстоит огромный путь, который только начнется с каких-то небольших технологий и продлится надолго вперед, связанный с тем, что мы сможем получать очень много информации о состоянии нашего организма онлайн. И эту информацию обрабатывать. В обычном удобном режиме, без сложного рентгена или МРТ. Это не значит, что магнитно-резонансный анализ не понадобится, он понадобится наверняка, в определенных случаях, и он долго еще проживет, но технологии будут развиваться более удобным человеку способом – с тем, чтобы информация о его организме была тоже удобной.
Плюс персонализированная еда. Плюс, смотрите, еда и медицина – это огромные вещи, которые пока недостаточно цифровизованы. Но даже тема, связанная с нашим стилем жизни, с точки зрения нашей повседневности, одежды и прочего, тоже не до конца цифровизована, потому что, хотя на этом рынке электронной коммерции мы делаем уже чуть ли не больше всего покупок, пока еще не стала массовой электронная примерка одежды и так далее.
Мы думаем о чем с вами? Что с точки зрения нашего будущего взаимодействия с теми или иными цифровыми интерфейсами очень многое что добавится тоже про человека. И поэтому я вот такое предположение рискну сделать: у нас появятся так называемые лайфстайл-менеджеры – менеджеры стиля жизни, которые будут держать про каждого из нас очень много информации. Они будут сильно персонифицированы по сути, они будут иметь как конфиденциальную, так и неконфиденциальную часть информации, и мы там будем проводить очень много времени. Потому что это то, что нас волнует всегда, начиная от одежды и кончая питанием. Начиная от состояния здоровья, кончая нашим собственным настроением. Они будут постоянно развиваться. Именно про менеджеры стиля я думаю, отвечая на вопрос, где мы будем находиться, может быть, не меньше, чем в сетях общения друг с другом…
Более того, я считаю, что к менеджерам стиля жизни сети общения присоединятся, они взаимно конвергируются, это будут некие общие проекты, кто-то кого-то будет поглощать, кто-то с кем-то будет объединяться, но вот такое вот пространство, более сложное и более привязанное к нашим повседневным особенностям, нашей повседневной жизни, нашему повседневному рабочему дню или дню отдыха и свободному времени. Вот это сложится из частичек таких технологий, как, допустим, гаджеты, которые будут делать моментальный анализ калорийности блюд и прочее. То есть это просто такой небольшой шажочек к новому образу интерфейсов будущего, более близких к человеку.
2027 год: прогнозируем, что тест Тьюринга успешно проходят вполне доступные программы. Пока напомню вам, что в 2014 году искусственный интеллект, который назывался Евгений Густман, одессит, которого не было никогда в Одессе, потому что это был искусственный интеллект, прошел-таки первый в мире тест Тьюринга.
Эксперты, которые сравнивали его ответы на вопросы с ответами на вопросы реального человека, нескольких людей, они не угадали, что это искусственный интеллект. Уже в 2014 году. Это был первый прецедент. Сейчас уже есть гораздо более совершенные программы. А в 2027 году мы предполагаем, что в общем-то уже массово возможности компьютерных программ будут совершенно неотличимы от возможностей человека, так же, как сейчас программы научились создавать стихи, которые, как вы помните, совсем неотличимы от многих стихов, написанных реальными поэтами.
В 2027 году, я думаю, закончится история телевизора, то есть этого устройства больше не будет.
В 2027 году потеряют в конкуренции те платформы, которые голосовой интерфейс не используют. Это общение станет не просто нашим общением с Алисой или нашим общением с Siri. В принципе голосовой интерфейс станет совершенно нормальным и обычным для платформ электронной коммерции, покупок и всего остального. То есть мы вообще начнем совершенно спокойно с ними общаться. Если на цифровой платформе этого нет, все, ты уходишь на свалку истории.
2028 год: в гаджетной индустрии, затем и в медицине, чуть попозже, начинает использоваться кинетическая энергия движения человека и тепло человеческого тела. Это про то, что мы с вами всякие гаджеты, устройства и так далее сможем подзаряжать просто в кармане от нашего собственного тепла – 36,6 градусов, надеюсь. Ну, конечно, у кого выше – быстрее будет заряжаться. И энергия движения, кинетическая, тоже будет работать на нас.
2028 год: бум продуктов, замещающих в первую очередь сахар и соль. На самом деле искусственные синтезированные продукты сейчас уже находятся в топе, эти разработки входят в число единорогов в мире, если вы следите за разработками. Но пока нельзя сказать, что мы можем с вами в каждом супермаркете купить что-то сахароподобное, сладкое или что-то искусственное, сделанное из водорослей, допустим, и заменяющее соль, при том, что это будет вполне отвечать на реакции наших вкусовых рецепторов, но не будет сахаром и не будет солью. Вот здесь я предвижу то, что бум этот произойдет.
2029 год: радиоволны успешно комбинируются со световыми для передачи информации. Это про то, что будет комбинация сетей, условно Wi-Fi и условно Li-Fi. Li-Fi – это сети, которые с помощью оптических волн, с помощью фотоники, распространяют информацию. К сожалению, сейчас есть большой барьер: они распространяют в пределах видимости, но если их скомбинировать хорошо, то это будут гораздо более сложные и защищенные сети. Потому что для того, чтобы, допустим, вторгнуться хакеру в сеть Li-Fi, нужно тоже находиться в пределах видимости, что достаточно сложно. То есть эта технология сильно повысит конфиденциальность интернета вообще.
2030 год: технологии блокирования нежелательных цифровых взаимодействий с диагностикой организма человека. Не все мы хотим, чтобы результаты нашей медицинской диагностики стали известны. Это будет серьезная тема, так называемое контрпрограммирование, защита от различного рода атак, тема компьютерной безопасности и так далее.
2031 год: считаю, что к этому году выход в интернет станет-таки стандартом для всех очков. То есть понятно, что очки дополненной реальности появятся раньше. Но примерно с этой хронологией я связываю тренд, когда вообще все очки будут продаваться с выходом в интернет. Кроме самых дешевых, конечно.
Силовой и кардиотренинг станет возможным на виртуальных тренажерах, на наш взгляд, в 2032 году.
В 2034 году основным видом оружия или его носителем станет роботизированная техника. Вот это начало пути к армиям без людей. К тому моменту, я считаю, что эта роботизированная техника, та самая, из компьютерных игр, история войны дронов превратится из игры в реальность. И это одна из тех технологий, которые из детства приходят ко взрослым.
2035 год: новая технологическая основа компьютеров. Здесь я предполагаю, что квантовые компьютеры к этому моменту станут массовыми. Молекулярные компьютеры – это примерно то же самое. Вероятны разработки оптических ДНК-компьютеров. Я считаю, что к этому моменту разработки будут уже очень существенными в этом смысле, и они выйдут почти на промышленный уровень. Но пока еще этот промышленный уровень не будет достигнут.
2036 год: рынок продуктов в большинстве будет формироваться по запросу. Люди заказывают персональное питание. Вот те самые менеджеры стиля жизни заказывают персональное питание, синтез и выращивание которого происходит в основном под этот заказ. Вся система питания будет перестраиваться под систему под заказ. Это очень большая тема для Фуднета будущего, потому что искусственный интеллект будет прогнозировать и планировать сельхозпроизводство с учетом многомесячных циклов необходимости взрастить что-то – что-то из продуктов. Потому что понятно: продукты нужно сначала вырастить или синтезировать. Потом нужно, собственно, сам продукт, готовый к употреблению, изготовить, и это все требует долгосрочного планирования. Так вот, будет переход к планированию на заказ. С промышленностью это раньше произойдет. Я считаю, что это будет в значительной степени происходить в районе 2036 года.
В 2036 году, мы полагаем, что с помощью новых технологий дополненной реальности будет реализовано присутствие человека там, где его реально нет. Причем это без экрана, естественно.
В 2037 году платформы питания и медицинских сервисов начинают интегрироваться друг с другом. Помните идею про то, что мы к тому моменту соберем очень много про медицину человека и очень много про питание человека. И питание уже раньше станет заказным и кастомным. То есть для этого уже появится соответствующий интерфейс. А тут они начнут интегрироваться, то есть объединяться в рамках единых платформ. Только друг с другом? Ну, наверное, нет. Наверное, много с чем еще.
2037 год. Совмещение тактильных технологий с дополненной реальностью. Это, например, про то, что гаджеты будущего будут нематериальными, а мы сможем с вами с помощью дополненной реальности получить через выход в интернет такой гаджет, который нам удобен. Планшет или телефон. Или очень большой экран, бывший телевизор. И с ним работать. И, нажимая на несуществующие, но ощущаемые нами тактильно, пальцами, какие-то регистры и клавиши клавиатуры, которой тоже нет, мы будем писать, посылать какие-то месседжи и общаться.
2039 год: менеджеры стиля жизни воспринимаются как интерфейс объединения индивидуальных сервисов. Это то, о чем я говорил. Я считаю, что менеджеры стиля жизни к тому моменту станут, так сказать, совершенно в топе. И сможет объединиться шопинг, медицина, спорт, отдых, питание. Общение, понятно, уже сейчас сильно объединено в наших сегодняшних мессенджерах, в Telegram, в социальных сетях, в различного рода интерфейсах и маркетплейсах.
2040 год: синтезированная еда будет составлять более половины рациона питания в развитых странах. Эта еда будет иметь ту ценность, что она будет индивидуально полезной, она будет обладать лучшими свойствами (по сравнению со свойствами классической еды). И люди в это поверят. Сегодня пока люди еще не сильно верят, допустим, в тему ГМО, и считается, что это страшная вещь. В будущем это мнение поменяется, потому что люди воспримут персональный, индивидуализированный подход к питанию. Это неизбежно поменяется.
2040 год: опто- и биотехнологии создают конкуренцию сетям классического интернета. Помните, да? Мы с вами говорили, что сначала начинают смешиваться технологии Wi-Fi и Li-Fi, потом они становятся принципиально иными. И здесь, я думаю, что люди не почувствуют изменений как пользователи, но каналы передачи информации станут не просто теми самыми оптическими, как сегодня по кабелю, а оптическими беспроводными. Биотехнологии и химия тоже будут использоваться для создания новых каналов передачи информации.
2042 год: стандартом цифровых платформ является реакция на мысли человека.
2046 год: вводится контроль, не позволяющий сервисам реализовывать плохие мысли человека. Сначала сервисы начинают понимать мысли, потом начинается контроль в этой области. И тоже, Венеция, пожалуйста: биеннале, передача мыслей от человека к человеку, зашифрованная в этих изображениях.
2046 год: цвет и паттерны дизайна пользователь может изменять на самих товарах. Я бы добавил слово – «массово». Массово мы будем сами менять цвет и паттерны дизайна того, чем мы пользуемся. Не имеет значения, что это: одежда, или корпуса, или что-то еще. Машины… Компьютеры в 2046 году станут основными потребителями электроэнергии на планете. Пока у нас компьютерная техника, ЦОДы и прочее в конце десятки.
2047 год: композитное смарт-стекло становится стандартом в остеклении, а это композитное смарт-стекло будет позволять автоматически менять не только уровень освещенности, но и собирать электрическую энергию. Это про то, что не только крыши и солнечные батареи будут собирать солнечную энергию, но и стекла в доме тоже.
2060 год: сверхпроводимость при комнатной температуре конвертирована в технологии. Вот именно благодаря этому тезису… Я тезис с этой технологией поставил первым в рейтинге значимости. Пока она только при сверхнизких температурах достигнута и очень экспериментально… При комнатной температуре есть такие уникальные достижения института Макса Планка в Германии. Вот именно этот эффект станет еще одной технологической основой следующей технологической революции. Какая она будет? Шестая или седьмая, наверное.
2079 год: внедрены технологии защиты от распространения вулканического пепла. Что называется, дай бог успеть, потому что в мире есть очень активные супервулканы, они действительно очень опасны. Когда-то извержение супервулкана стало причиной гибели динозавров, потому что пепел охватил весь мир. В силу этого мир стал непрозрачен для солнечных лучей, температура понизилась. И у нас наступила вечная мерзлота, которая погубила живых существ, за исключением микроорганизмов, и динозавры вымерли. Вот для того, чтобы такого не произошло, мы должны уметь блокировать подобные явления. Считаю, что это произойдет не быстро, это очень дорого. Мир задумается об этом не сразу и поймет всю тяжесть глобального похолодания, еще большую, чем глобального потепления, и где-то примерно в те годы, я думаю, что эта технология появится.
2090 год: релиз первых технологий использования космической энергии. Что это значит? Это значит, что это уже прикладные технологии. Конечно, над этим работают прямо сейчас. Думаю, что над этим будут работать достаточно долго, прежде чем это уже будет использоваться так, чтобы это стало достаточно большим по объему источником энергетики на Земле.
2093 год: вода используется для аналитики и регулирования состояния человеческого организма. Вот вы удивитесь, вроде вода, так просто. А я считаю – нет. И многие ученые, которые работают, в частности, с водородом, доказали, что это одно из самых сложных явлений на Земле, но оно очень сильно информативно, оно позволяет и получать посредством обработки информации из воды очень многое, и регулировать в состоянии человека очень многое.
На этом мы переходим к разделу «Среда вокруг человека». Это вторая часть прогноза. Будем двигаться чуть быстрее, комментарии станут короче.
В течение 7 лет, начиная со следующего года, я считаю, что начнется второй большой ренессанс экологического движения. Первый был в 70-80 годы прошлого века, появились партии зеленых, они стали мощными. Сейчас начинается второй ренессанс, он очень соответствует вызову от поколения Z. На него нельзя будет не реагировать.
В 2027 году глобальный перевес арендованного жилья над собственным. Это абсолютно математически просчитываемая тенденция, и мы понимаем, что это произойдёт.
В 2035 году конкуренция локаций, то есть городов, сел и так далее за место жительства и начало урбанистических кризисов. Урбанистический кризис – что это такое? Это когда какая-то локация оказывается сильно проигравшей, и люди действительно видят, как падает население того или иного города, села, места, что, собственно говоря, уже происходило, но в небольших масштабах, когда люди из села, допустим, в 20 веке переселялись в миллионные города. Но это не было таким фатальным. Я считаю, что к 2035 году это почувствуют на себе некоторые города, хотя этот процесс будет двухсторонним. Я не сторонник концепции, что все люди массово переселятся в мегаполисы. Конечно, самые конкурентоспособные мегаполисы будут расти, я в этом не сомневаюсь, но будет и обратный процесс – переселение человека на природу, в лучшую экологию. Это будет тоже очень важный процесс, раз в 15 меньший, но тоже очень чувствительный. И очень важный. Тем не менее, локации будут сильно конкурировать за место жительства. И это будут не страны, это будет конкуренция на более низком уровне: городов и поселков.
2035 год: площадь пешеходных зон в центрах мегаполисов увеличится примерно в 3 раза по сравнению с 2020 годом. Центр города почти что сравняется с понятием «Парк культуры и отдыха».
2036 год: технологии создания в помещении персонального полезного микроклимата.
2042 год: урбанизация и защита от урбанизации примерно сравняются по силе. Это будет ответ на вызов, который будет касаться гуманитарных, экологических и исторических ценностей. Люди будут больше обращать внимание на культуру, как ни странно, и это благодаря интернету. Мы знаем, что уже сейчас благодаря социальным сетям увеличились очереди в музеи и больше людей стали ходить, допустим, в кино и в театр. И этот процесс не остановится. Он будет менять свои формы. Так вот, эта растущая урбанизация столкнется с защитой от урбанизации, с различного рода движениями, связанными с охраной культурных ценностей (арх-надзоры и прочее). И эти вечные ценности будут приняты. И в какой-то момент то многое, что было создано прошлыми поколениями, будет зафиксировано как некая историческая ценность, грамотно законсервированная и бережно использующаяся. Одновременно у нас появятся новые территории для развития.
2043 год: больше половины строящихся зданий становятся безотходными.
2045 год: консенсус на тему тех территорий Земли, на которых невозможна урбанизация. Вот это следствие того процесса. Будут зафиксированы какие-то территории и локации, допустим, некое подобие наших сегодняшних… С одной стороны, заповедников, национальных парков, где люди просто почувствуют живую природу, как она есть. Это будет большая ценность. В этом смысле Россия обладает колоссальным конкурентным преимуществом по своей природе, по своей территории, по масштабам неосвоенных ее уголков. И невозможна будет урбанизация, конечно, в разного рода исторических зонах, зонах культурного наследия, ландшафтах. Видеоэкология будет иметь значение.
2050 год: революция материального мира. Больше половины того, что ранее производилось из металлов, стекла, дерева, бетона, камня, создается из композитов и полимеров, и так далее. Я считаю, что к 2050 году эта композитная революция, «новоматериальная», будет больше, чем 50%, и полагаю, что это — пессимистический прогноз.
Площадь аграрных территорий в том же 2050 году уменьшится более чем в 2 раза по сравнению с 2020 годом. Почему? Главные земли, которые мы отберем у Земли для расселения большего населения людей, будут, конечно, сельскохозяйственными. Потому что сельскохозяйственные продукты будут прекрасно синтезироваться в том числе в городах, в зданиях бывших краснокирпичных и прочих фабрик, то есть близко к потребителю. И площадь аграрных территорий уменьшится более чем в 2 раза.
2052 год: наступит консенсус по вопросу ограничения высотного строительства. Многие из вас читали уже мнения врачей на эту тему, нобелевских лауреатов, и знают, что жилье человека в среде птиц — это крайне вредно для сердечно-сосудистой системы человека. Все, что выше примерно 9 этажа, – это точное сокращение нашей продолжительности жизни в среднем. Так же, как и высококалорийная еда. Но это пока находится в противоречии как с трендом строительства в центре высоких городов, с трендом удорожания земли, с трендом того, что 20 век заложил моду на строительство небоскребов в стиле Нью-Йорка, а потом Дубая. И мы не можем пока другую парадигму принять. Плюс понятно, что есть еще экономика девелопмента, которая, в общем-то, играет немаловажную роль в строительном бизнесе. Но я считаю, что примерно к середине следующего века люди поймут, что ценности антропономические, ценности комфорта человека и его продолжительности жизни важнее. И вот тут-то люди и начнут переселяться на бывшие сельскохозяйственные земли и искусственные территории, в малоэтажное строительство.
2060 год: заселен первый крупный искусственный остров с потенциальным объемом жилья более полумиллиона человек. Если сейчас искусственные острова Дубая – это просто маркетинг эксперименты (или под Петербургом – это просто порт), то в то время начнут заселяться земли, отвоеванные у океана, для расселения растущего населения мира. Как оно будет расти, я вам покажу чуть дальше.
2099 год: около 5 процентов населения Земли – и это очень много – будет жить на отвоеванных у природы территориях. По-разному отвоеванных, в том числе и у океана.
2100 год: океан, болота, термоядерный синтез (очень важная вещь!) начинают приносить на планете больше энергии, чем солнце и ветер. Я делаю гипотезу, что, казалось бы, солнечная энергия, как энергия будущего, в тот момент будет важной, но не настолько, как многое другое. Мы будем уже получать очень много энергетики из других источников. И солнцеподобных, таких, как термоядерный синтез, потому что… Что такое термоядерный синтез? Это реконструкция Солнца на Земле. Потому что солнечный свет и солнечная энергия — это тоже термоядерный синтез. И безопасный, кстати, в отличие от ядерного распада. И, конечно, очень огромная энергия, которая таится в морях и болотах. Мы ее научимся дешево использовать. Почему? Вы увидите дальше.
Следующий раздел, третий, – это движение человека, «Перемещение». И здесь прогнозы снова начинаются почти с нашего времени.
2023 год: топливные элементы используются в грузовом транспорте. Почему? Потому что это будет выгодно. Мы об этом недавно говорили с моим коллегой Антоном Поппелем в отношении того, что, конечно, мы начнем удлинять ход электротранспорта и удешевлять накладные расходы – в первую очередь, с фиксированных линий грузовых перевозок с помощью использования водородных топливных элементов.
2026 год: малый электрический транспорт численно превзойдет мускульный. Это что? Это велосипеды, это электробайки, это самокаты, это иная маленькая электротехника. Это станет стандартом: электродвигатели как-то помогают человеку.
2031 год: в сервисы перемещений интегрируется перемещение багажа. Нам уже будет не очень большой резон, когда будут работать такие сервисы, тащить с собой большой багаж в аэропорт. Просто он будет так же перемещаться из точки А в точку Б, со скоростью, сопоставимой со скоростью нашего с вами перемещения. Кстати, вот почему мы исходим из того, что, разрабатывая инновационный багаж (у нас есть бренд «Менделеев», мы в основном делаем упор на кабинный размер) – именно потому, что мы очень в него верим, это более долгосрочно.
2032 год: магистрали монетизируются не только за счет платного проезда по большим дорогам, но и за счет зарядки электротранспорта в движении. Первые такие эксперименты уже есть в Китае, во Франции. Дороги, которые подзаряжают электромобили.
2033 год: электромобили серийные проезжают более 1000 км без подзарядки. Я исхожу из того, что такая дистанция будет достигнута на уровне массового рынка.
2034 год: определены воздушные улицы как коридоры движения на малых высотах. Я поясню, о чем идет речь. У нас будет больше малой авиации. Это константа. Дроны и многое другое. Представьте себе, как будет у нас с вами выглядеть картинка вверх, когда там движется много дронов. Такое было, по-моему, в Сколково недавно, на открытии «Острова». Соответственно, там их было много. Но это были просто дроны. А еще появится малый транспорт, всякого рода 3D-передвижение на низких высотах. Этого будет много.
И, вы знаете, это будет не очень красивая картинка. И не захочется на нее постоянно смотреть и ее слышать, потому что эти устройства будут в тот момент еще не очень тихими. И видеоэкология человека потребует для такого передвижения выделять воздушные дороги. То есть дороги у нас станут не только наземными, дороги будут и воздушными. У меня тут два прогноза в одном: то, что дороги будут воздушными, и то, что будут определены воздушные улицы, коридоры движения на малых высотах. Просто это потребуется.
2037 год: время прибытия в аэропорт перед рейсом сокращается до 15-20 минут. То есть в тот момент аэропорты еще будут. Но вся обработка, все то, что сейчас происходит офлайн, уже полностью уйдет в онлайн. Моментально. Мы входим в здание аэропорта, мы уже зарегистрировались, сканировались и так далее. И мы идем к самолету. Может быть, перед этим чашечку кофе выпить.
2037 год: в прошлое уходит вертолет как вид транспорта. Просто сначала проиграет гражданский вертолет, потом военный – другой технике с вертикальным взлетом, от дронов до комбинированных с малыми самолетами устройств.
2042 год: практически весь транспорт становится беспилотным. Это мой прогноз. Это касается и судов, это касается и иного транспорта, который у нас будет использоваться на Земле.
2046 год: малые транспортные средства с вертикальным взлетом продаются по цене люксового электромобиля. Видите, тут уже станет легко взлетать в воздух.
2048 год: гиперзвуковая скорость доступна для перемещения состоятельных пассажиров. На эту тему разработки делает Маск, это технология распространится. Надеюсь, что наш Роскосмос тоже включится в эту тему не только с разработками военного профиля. И, как обычно, из военного профиля очень многое вернется или придет, наоборот, в гражданскую сферу.
2049 год: для тех самых воздушных улиц закрыты природоохранные районы (по соображениям видеоэкологии). Во многих зонах не допускается вид на малый авиатранспорт. То есть не только его передвижение, но и вид не допускается. Допустим, около пляжей, где люди отдыхают, и так далее. Уже не просто будут выделены коридоры для движения (из соображений безопасности движения), а видеоэкология достигнет такого уровня.
2051 год: большинство людей выбирает по комфорту, скорости и цене формат перемещения, а не транспортное средство. Это я к тому, что, во-первых, люди будут легко менять транспортное средство. Во-вторых, люди будут выбирать скорее как перемещаться: лежа, во сне, или сидя. А само перемещение станет интермодальным, из точки А в точку Б. И вот это вот про объединение средств перемещения, как сегодня происходит на уровне уберизации такси, на самые разные расстояния и дистанции.
2062 год: в ближнем космосе доступно межконтинентальное перемещение более 100 пассажиров одновременно. Но это, конечно — и про гиперзвук. Потому что гиперзвук легко достигается в космической среде, но это и про масштаб. Я исхожу из того, что эти средства перемещения уже станут не персональными, а достаточно массовыми, как сегодня рейсы на самолетах.
2069 год: магнитный бесколёсный транспорт выходит на дороги. Это следствие той самой очень важной технологической революции про сверхпроводимость при комнатной температуре. Я считаю, что тогда появится на дорогах магнитный транспорт. И, кстати, станет очень быстрым перемещение электрической энергии.
2072 год: новые технологические решения спасения пассажиров в беспилотной авиации. Это новые технологии, которые должны будут заменить наше катапультирование.
2073 год: значительное удешевление за счет того же эффекта сверхпроводимости при комнатной температуре перемещения энергии. Мы сможем солнечную энергию из-под Астрахани легко доставлять в Москву, из Сахары – в Париж. В тот момент будет очень дешевый транспорт. Это очень важный эффект. Не только бесколёсный магнитный транспорт, где будет очень маленькая сила трения… Но и энергетики это коснется.
2074 год: рельсовые дороги становятся достоянием истории. Возникает вопрос, а зачем они вообще нужны, когда у нас возникает магнитный управляемый транспорт. И последняя рельсовая дорога идет в музей.
2075 год: магнитопеды (это как велосипеды) и магнитоциклы тоже не нуждаются в колесах. То есть мы сможем мускульной силой, электрической силой, силами солнечной энергии помогать. И сможем заниматься фитнесом на таких устройствах. Колеса не будут нужны.
2079 год: закрывается последний аэропорт, наверное, за исключением площадок космодромов. Потому что у нас взлет становится тотально вертикальным.
2084 год: большинство обуви переходит на магнитный или магнитно-дуальный стандарт. Мы можем включать или не включать магнитную тягу при нашем перемещении по земле. Опять-таки, та же самая сверхпроводимость – и обувь становится не просто умной, но и очень сильно помогает нам двигаться быстро. Своими собственными ногами. Тут возникает вопрос: а нужен ли малый транспорт в таком случае?
2095 год: распространяются гаджеты индивидуального 3D-перемещения. Это про то, что мы тогда будем иметь не только такой гаджет перемещения, как обувь, но сможем еще и вверх подниматься. Так называемое индивидуальное 3D-перемещение станет достаточно удобным по воздушным дорогам.
2100 год: решена задача спасения пассажиров при большинстве аварий в ближнем космосе. Тоже очень интересная вещь. Это пока еще только технологический подход. Вот как вы думаете, что это такое, из Венеции?
Думаете, это арт? Нет, это не арт. Это просто двигатель лифта. Почему я вам его показываю? Это двигатель старого лифта, это как раз про прошлое. Если люди будут перемещаться, в том числе и вертикально, с помощью индивидуальных гаджетов, возникает вопрос: а лифты зачем?
Раздел – «Будущее бизнеса и будущее человека».
2020-2030 годы: в продуктовых линейках различных компаний появляются товары, адаптированные для совместного пользования, шеринга и аренды. Такое уже есть. Эти товары должны быть достаточно индивидуальными. Но их станет много, и это будут не только автомобили, специально выпущенные для этого. И не только малая электротехника, выпущенная специально для этого. У нас все больше и больше продуктовая линейка компаний, одновременно с кастомизацией и индивидуализацией, будет перестраиваться на такие удобные, массовые модели для совместного пользования, аренды и шеринга.
2022 год: распространяется практика создания цифровых двойников компаний и сообществ. Будет хорошим стилем большой корпорации иметь свой цифровой двойник и таким образом управлять персоналом, и климатом, взаимодействием людей, так сказать, внутри больших сообществ и компаний.
2024 год: в бизнесе снимаются какие-либо возрастные ограничения. В основном, конечно, это про то, что дети сумеют отстоять свои права заниматься бизнесом. В 12 лет, в 16 лет зарабатывать, открывать счета, получать деньги.
2024-2054 годы: завершение эпохи кодекса Наполеона. Не комментирую, об этом сказал.
2025 год: стратегический перевес самозанятости над работой по найму. Это значит, что самозанятых не в юридическом, а фактически станет больше 50%.
2026 год: с корпоративной организацией бизнеса начинают заметно конкурировать не только экосистемы, но и проекты на базе смарт-контрактов – без образования компаний. Тут-то и появляется тот самый неформальный мир, когда о бизнесе не нужно будет договариваться вообще, не оформляя свои договоренности на бумаге. Когда можно будет смарт-контракт заключить. На блокчейне зафиксировать доли не в компании, а в продукте (от его продажи). Когда продукты будут в основном продаваться без всякого нала, и значит, будет легко распределять и деньги, полученные от его продажи. Это, кстати, про открытые бренды. Я об этом писал на портале ntinews.ru. Та самая идея открытых брендов – это то, что вписывается в эту концепцию конкуренции корпоративного и некорпоративного мира.
2027 год: центр офлайн-бизнеса и инфраструктурных изменений смещается из Юго-Восточной Азии в Южную Азию и Африку. Но больше в Африку, я считаю. Тот самый центр мирового производства, офлайнового бизнеса, который сейчас находится в Китае, изменится. Китай – это уже самый большой потребитель. Постепенно и функцию производителя он тоже, так сказать, потеряет, перейдя на новый уровень. А Индия или Африка, которые очень важны сейчас, кстати, как рынок, будут большим рынком, в том числе производства и всяческого офлайна – допустим, дорожного инфраструктурного строительства и многого другого.
2027 год: капитализация науки, R&D будет принята рынком. Про что это? Это про то, что творческие лаборатории, научные коллективы, университеты тоже будут капитализироваться. Они станут такой же бизнес-единицей, которая не просто, как я вам сказал выше, будет конкурировать с корпорациями, но и сама выйдет в рынок. Может быть, поделившись, может быть, не изменившись. Но если научный или образовательный центр не будет сам единицей бизнеса, он не будет успешен. И наоборот. Очень большими единицами бизнеса станут те, кто занимается наукой и технологиями. Потому что это будет гораздо больше цениться и лучше капитализироваться. Уже сейчас люди платят за высокую капитализацию не только тех компаний, которые имеют высокую доходность, но и тех, которые пока еще преимущественно занимаются R&D. Смотрите, на сегодняшний момент Tesla не фиксирует прибыль. Тем более там какой-нибудь Space-X не фиксирует прибыль. Но их капитализация растет. Это про то, что акционеры все больше и больше платят за инновации… На самом деле, в какой-то степени, за продвижение на рынок и появление новых продуктов. Они финансируют все новые и новые продукты. По этой же модели должно будет развиваться образование и научные центры.
2028 год: основы пользовательского дизайна становятся школьным предметом, потому что дизайн будет нужен для всех с детства.
2033 год: для защиты авторства достаточно будет одной уникальной цифровой записи в открытой сети, а не патент или свидетельство.
2034 год: кризисы перепроизводства уйдут в прошлое. Очень важный этап. Сколько их было, вспомните. Почему? Потому что промышленное производство еще раньше, чем сельскохозяйственное, начинает планироваться искусственным интеллектом или осуществляется под заказ. Это вот те самые умные фабрики, которые объединяются с цифровыми. И промышленное производство в этом смысле прогнозируется. Становится либо заказным, либо спланированным искусственным интеллектом.
2036 год: экономика по заказу и удешевление данных приведут к уменьшению до минимума публичной рекламы. Собственно говоря, век рекламы закончится. Зачем она будет нужна? Вот та система организации мира, с производством на заказ, с предсказанием того, что тебе нужно, на уровне высокой точности, – это вообще не потребует каналов публичной рекламы.
2039 год: индустрии не станет. Но она не умрет. Почему? Самостоятельная роль промышленности будет сыграна, и вот почему. Потому что, по сути дела, промышленность станет либо частью логистики, либо частью дизайна. Та часть промышленности, которая будет кастомизированной и индивидуализированной, – это будет часть дизайна, который создан в том числе пользователями. Та часть, которая делает готовые большие платформы, на конвейерах, в промышленности, – это просто часть логистики, это сервис. Поэтому индустрии не станет. Но она не умрет. Она станет частью чего-то более важного.
2042 год: последняя металлургическая компания покидает списки крупнейших компаний мира или перепрофилируется. Потому что металлы заменяются композитами или новыми материалами.
2044 год: производители электромобилей продают больше платформ, чем готовых изделий. То есть кузова и различного рода кастомизация салона и прочее снова, как в период каретного века, станут индивидуальными, их сделать будет дешево. А большие компании, нынешние автоконцерны, будут производить некую платформу, тележку для кастомизации. Недавно у нас был опыт: в нашей экосистеме компания «КБ Архипов» сделала это уже сегодня, на базе тележки Tesla. Мы сделали кузов, похожий на Ford Mustang, но композитный. Но намного больше, чем был Ford Mustang, с совершенно новой инженерной разработкой. Это уже возможно и это уже относительно недорого. Будет совсем дешево.
2046 год: в развитом мире нет ни одной компании со штатом больше 1000 человек.
2049 год: последняя фондовая биржа становится музеем по выше обозначенным мной причинам.
2050 год: все лидирующие места в рейтингах бизнеса занимают игроки рынка антропономики. То есть делающие сервисы, близкие к человеку, важные человеку, для его здоровья и ощущений.
2075 год: производственный и энергетический потенциал холодных и горячих территорий будет востребован в 5-10 раз больше, чем сегодня. Такие регионы, как Сахара или как наша российская Сибирь и Дальний Восток, станут важными регионами мировой экономики во всех смыслах. Это и болота, и перенос туда промышленности, и многое другое. И ресурсы, которые мы пока не можем экономически использовать… Тогда появятся иные технологии, и ресурсы, которые там скрыты, сможем использовать рентабельно. Но пока технологии не дошли до этого уровня.
2077 год: закрывается последнее производство резиновых шин. Это знаковая история, это про магнетизм. Шины не нужны.
2090 год: большинство людей монетизирует в одно время целый ассортимент занятий и мыслей. В одно время – это имеется в виду не в одну секунду, а в один рабочий день. Люди становятся еще большими универсалами, и свои разные занятия, даже в течение одного рабочего дня, они умеют и могут монетизировать. Что такое массовые сервисы в моем понимании? Сейчас у нас главным массовым сервисом является, наверное, государство. И государственный аппарат. В будущем я назвал специально массовые сервисы, а не будущее государство, потому что я считаю, что государство получит большую конкуренцию со стороны других сервисов, в сообществах неформальных, международных и так далее.
Дале про будущее массовых сервисов.
2025 год: развитые государства запускают социальные стратегии планирования нескольких будущих – дифференцированно, для различных категорий людей. Пока у нас планирование одно – пенсионное.
2027-2057 годы: перестройка приоритетов массовых сервисов на новые ценности. Ценности счастья, долголетия, комфорта, пользы, экосреды, видеоэкологии, культуры, темы глобальных рисков и человеческой идентичности, которую мы не должны потерять в период растущего искусственного интеллекта. И где-то вот 30 лет этой перестройки… они нам предстоят. Перестройка 6.0?
2027-2100 годы: на все будущее. НИОКР в области кризисных технологических программ. Что такое кризисные технологические программы? Они должны преодолевать глобальные катастрофы, конечно. Извержения супервулканов, я их упоминал, космические угрозы (к нам прилетит небесное тело и разнесет случайно нашу Землю на части)… Изменение климата, а также то, что недавно Ник Бостром, может быть, несколько зашифровано назвал черным шаром. Он сказал, что может удешевиться какая-то технология, допустим, ядерная или какая-то еще. И благодаря техническому прогрессу какой-то безумец сможет ей воспользоваться за недорого. Сможет создать сам и нажать кнопку. Вот чтобы такого не происходило, тоже будут происходить кризисные программы, НИОКРы, связанные с техническим прогрессом.
2028 год: государства достигают пика своего развития и начинают встречать конкуренцию снизу, в виде других массовых сервисов. То есть многие уже сегодня не испытывают большой потребности в государстве, как это было, допустим, 50 лет назад. И это правильно. И конкуренция государству будет с разных сторон, в том числе со стороны разного рода экосистем и сообществ.
2030-2035 годы: реформируется система ООН или создаются новые международные сервисы для бюджетирования и решения глобальных задач. Люди уже к тому моменту ощутят, что нужно эффективно решать глобальные задачи. И неоперативная, созданная после Второй мировой войны, костная и бюрократизированная система ООН вызовет примерно такую реакцию, как вызывает вообще бюрократический аппарат. И потребуются новые эффективные системы. Сумеет поменяться ООН или появится что-то новое – я полагаю, что в эти годы будет некая международная реформа, которая усилит институты на глобальном уровне. Сейчас пока мы проживаем другой этап, сейчас у нас еще будет пик силы государств.
2030 год: последнее голосование бюллетенями на выборах. Уже в нескольких странах не голосуют вообще бюллетенями. Где-то за это время мы пройдем путь, когда не будем.
2037 год: система начисления или вынесения наказания за любые правонарушения, фиксированные технологически, становится автоматической. Сейчас у нас уже очень много сделано для этого, это распространится.
2043 год: расходы на культуру и экосреду в бюджетах большинства государств занимают важнейшее место. Многое другое уйдет на наднациональный уровень или исчезнет. Или уйдет в частный сектор.
2045 год: принимается концепция срока давности и необходимости верификации правовых норм и онлайн-голосований. Что это такое? Срок давности – это очень интересная история: любое решение, которое фактически заменяет закон, оно срочное. Его надо обновлять. И требуется его верификация со временем. Допустим, сегодня это одна программа, которая сажает дроны в опасных случаях, когда он подлетает к атомной станции, а завтра – другая. И они периодически проходят некую процедуру верификации. Так же верифицируется весь тот объем права, который оцифрован в мире за прошлые годы и постепенно становится неактуальным. И это будет делать искусственный интеллект, естественно. И онлайн-голосование тоже, потому что голосования вообще будут онлайн.
2047 год: последний раз государство выплачивает бюджетную пенсию по причине возраста. Именно возраста, не нетрудоспособности, а возраста. Логика поменяется, конечно. Никто не будет обсуждать тему пенсионного возраста вообще. Не будут обсуждать причины, когда нужно и когда не нужно конкретному человеку платить пенсию, это будет автоматизировано.
2047 год: системы налогообложения разделяют ценности антропономики. Вот условный пример. Больше платят те, кто не следует ЗОЖ, игнорирует рекомендации персональных менеджеров стиля жизни, в первую очередь, медицинские, злоупотребляет калориями и прочее. Это скорее, может быть, немножко с юмором, но тем не менее. Системы налогообложения тоже могут стать персональными и действительно разделить эти ценности.
2047 год: технологии позволяют найти виновника любого уголовного офлайн-преступления. Мир все видит.
2052 год: технологии позволяют уничтожить любого террориста в день совершения теракта.
2052 год: падение границ. Границы на планете становятся открытыми. Я на это много отвожу времени, кстати. Много.
2053 год: законотворчество теряет смысл, парламенты становятся музеями. Это из Венеции.
Это современное искусство, это павильон Сан-Марино, это действительно их парламентарий. По-моему, справа председатель парламента Сан-Марино, когда он узнал, что парламент станет музеем.
2059 год: рамки деятельности на земном шаре полностью формирует облако этических протоколов, – очень важная новость! – технологических решений, верифицированного права, которое еще актуально, смарт-контрактов и онлайн-голосований. Все это вместе – новая и очень сложная многогранная система, которая заменит право сегодняшнего дня. Технологические решения будут играть, на мой взгляд, большую роль. Этические протоколы – не меньшую. Это будет некая новость более гуманной экономики, что этические протоколы будут приниматься на разных уровнях – компаниями, сообществами, государствами, надгосударственными объединениями на глобальном уровне и так далее.
2064 год: большинство людей не различает источники легитимности массовых сервисов. То есть люди им следуют, но для них уже не принципиально, что это, государство, не государство, или это некое частное регулирование. Но это как бы некий массовый сервис. В первую очередь, это сервис все-таки, а не ограничение.
2071 год: технологии позволяют найти виновника любого правонарушения, а не только офлайнового. Нарушение обязательных правил становится фактически бессмысленным.
2076-2100 годы: массовые сервисы несут затраты на предотвращение случайной гибели человечества или его части вследствие применения тех самых опасных технологий.
И наконец, последний раздел – «Человек». Последние прогнозы, связанные с человеком. Это самое главное, оно в конце. В конце – запоминается, как Штирлиц говорил.
2050 год: население Земли превысит 10 млрд человек.
2100 год: население Земли будет более 25 млрд человек. Благодаря технологиям, благодаря здравоохранению парадигма о том, что население развитых стран будет уменьшаться, окажется неверной. Люди будут дольше жить.
2025 год: массовым становится доступ к зрению другого человека по запросу. Но пока с помощью гаджетов. Мы уже кстати сделали такую технологию, у нас она называется Eyezon.
2026 год: массово распространяется онлайн-мониторинг здоровья с помощью чипов. Люди осуществляют самодиагностику (сначала через пищеварительный тракт). Самая популярная идея: таблетку проглатывают и делают себе сканирование.
2028 год: технологии позволяют имплантацию людям межпозвоночных дисков. Очень важная история с точки зрения вообще работы с позвоночником человека. Поэтому выделил
2028 год: цифровой двойник человеческого организма выстроен более чем на 50%. То, что не выстроено, конечно, в основном касается мозга.
2029 год: умное питание. Потребление продуктов сопровождается диагностикой организма. Контроллеры будут находиться в повседневной еде. Уже не нужно будет таблеточку проглатывать, достаточно будет поесть. И на еде будет пометка, что еда содержит контроллер, который о тебе многое расскажет. Причем расскажет сразу же искусственному интеллекту, который это обработает, доступ будет у твоего персонального врача-консультанта и так далее.
2033 год: контроль состояния здоровья с помощью наноустройств в крови человека. То есть пойдем дальше, в кровь, на еще более микроуровень.
2034 год: моментальный перевод устной речи на другом языке распространится на бытовом уровне. Без вот этого онлайн-перевода, когда мы общаемся на разных языках, какой может быть разговор о падении границ? Его просто не будет – на политическом уровне, конечно. Только когда технологии поменяются, тогда это начнет двигаться. Вообще, технологии очень много что меняют. Сначала они, потом многое другое.
2035 год: платформы индивидуальных сервисов роста продолжительности жизни для каждого человека индивидуально интегрируют в себе большинство медицинских неклинических услуг. То есть именно очень волнующей человека теме – как долго он проживет – будут подчинены его персональные медицинские сервисы. Это опять-таки про UX. Про то, что мы на пользователя начинаем ориентироваться.
2035 год: университеты и цифровые платформы, образование, масштабно посвящают программы свободному времени человека. Не только его деятельности.
2036 год: нанороботы участвуют в сложных операциях.
2036 год: онкология выходит на первое место в мире как причина смертности. Почему? Сейчас кардио-сосудистые заболевания на первом месте. Мы считаем, что там будет прорыв. Они более управляемы. Мы там гораздо больше уже сделали. И поэтому, к сожалению, онкология повысится, но она повысится не потому, что ее станет очень много, а потому, что меньше станет смертей от сердечно-сосудистых заболеваний.
2039 год: большинство населения планеты разделяет ценности персонализированного питания и следуют ему.
2039 год: первые успехи генной инженерии в борьбе с онкологией, но до победы еще далеко. На самом деле, уже сейчас есть сигналы, вы их читаете, в том числе, сегодня я читал в социальных сетях. Но мы понимаем, что онкология – это, конечно, в основном мутации в гене белка P53, поэтому, если говорить научно, то главный путь борьбы с онкологией все-таки происходит на уровне генов. И на уровне генной инженерии. Вот тогда я прогнозирую, что появятся первые успехи. И они уже начнут снижать смертность по этой причине. Репродукция практически всех органов человека, за исключением мозга. То есть в том числе 3D-печать и многое другое. Выращивание.
2044 год: реализован доступ к зрению другого человека по запросу, как обработка сигналов со скоростью более 10 млн бит в секунду. Это, собственно говоря, скорость обработки сигналов нашего зрения.
2046 год: распространение эффективных технологий регулирования сна.
2046 год: цифровой двойник человеческого мозга поступает в использование врачей. Пока это еще цифровой двойник, ваш. То есть врачи начинают работать с вашим цифровым двойником, двойником мозга. В это время уже цифровой двойник становится очень совершенным.
2047 год: менеджеры стиля обучаются выполнять команды на индивидуальный подъем эмоционального состояния человека.
2048 год: цифровой двойник человеческого организма принят в работу медиками, менеджерами стиля жизни и иными платформами. Он уже становится достаточно полноценен для того, чтобы можно было с ним делать высокотехнологичные действия на элементарном уровне.
2050 год: успехи в онкологии становятся заметными. Поэтому на первое место в мире, как причина смертности, выходит деменция, которая еще сложнее.
2051 год: сети онлайн-общения полностью реконструируют человеческое общение.
2054 год: конвергенция реального и виртуального спорта на уровне МОК. То есть тут уже виртуальный спорт входит в олимпийские виды спорта, но это не компьютерный спорт. Это использование виртуальных технологий в соревновании сил и возможностей человеческого организма.
2065 год: ограничения, запреты для человекоподобных роботов. Я думаю, что в тот момент уже мы будем близки к следующему – к тому, что будет допускаться клонирование людей на базе ДНК, в частности, в тот момент мы сможем воссоздавать клоны, допустим, своего умершего родственника. И в этом смысле человекоподобные роботы уже будут начинать выходить с рынка, начнутся ограничения, потом начнутся запреты. Это начнется все примерно в одно и то же время. Люди будут защищать свою идентичность. Потому что идентичность будет воссоздаваема. Хотя бы частично. Но это очень долгий процесс. Если мы говорим про клонирование и думаем, что туда можно будет загрузить воспоминания… В 2065 году это далеко не так. Я думаю, что это будет гораздо позже. То есть мы не получим клона нашего покойного родственника, мы получим близкого к нему по ДНК человека.
2069 год: первый стандарт для блокирования плохих мыслей человека у него самого. Блокирование, заметьте, извне. Это очень важно. Плохие мысли могут быть разными. О преступлениях. Или о самоубийстве. Но пока еще мы до этого не дойдем, это чуть позже. Вот о чем он думает? Это из Венеции тоже арт.
2071 год: появляются технологии загрузки воспоминаний в клон человека. Как можно загружать? Наверное, либо с помощью искусственного гиппокампа, либо за счёт сохранения или параллельного воссоздания на этом уровне.
2073 год: технологии оптогенетики и нейтронных взаимодействий позволяют преодолевать депрессии. С животными эти эксперименты уже начинаются.
2076 год: клоны человека становятся действующими лицами в играх «время назад». Вернуться в прошлое время в искусстве, в реконструкциях, в экспериментах. Клоны, конечно, будут еще сильно ограничены, конечно, то, что я сказал про клоны раньше, – это только разрешение. Это только эксперименты. Но тут с ними уже можно будет пообщаться и сыграть.
2078 год: преодолены негативные последствия загрузки информации в мозг спящего человека. А последствия будут. Их будет много. Возможно, что этот срок сдвинется вправо.
2079 год: технологии возвращают в адекватное состояние людей, страдающих шизофренией. К этому моменту все технологии сложатся, и можно будет уже часть вещей, связанных на генном уровне, с диагнозом шизофренического спектра, регулировать.
2080 год: технологии блокирования нежелательных взаимодействий с мозгом человека достигли высокого уровня. То есть достаточно массового. И можно будет разъединить нежелательное взаимодействие одного человека с другим, как сделано на этом арте, из павильона Азербайджана в Венеции.
2083 год: технологии позволяют парализованному выполнять половину функций здорового человека.
2086 год: самоубийства становятся практически невозможными по технологическим причинам. Такие мысли будут блокироваться.
2087 год: технологии начинают регулировать состояние людей с синдромом Аспергера. И здесь, и про шизофренический спектр я имею в виду одно – еще пока не победят эти диагнозы, еще пока не победят эти состояния, еще пока не победят эту особенность. Но люди, находящиеся в этой особенности, в какой-то момент в тяжелом состоянии, зацикливающиеся, обращающие свое внимание как-то необычно на что-то вокруг себя, смогут возвращаться в реальность.
2092 год: онкология возвращается на первое место в мире как причина смертности. Потому что в этот момент мы сумеем, по многим причинам, указанным выше, регулировать деменцию.
2100 год: технологическое развитие позволяет снять большинство ограничений на тему людей-клонов. Я считаю, что почти век мы отводим на эту тему. Клоны появляются, мы долго с ними работаем в таком экспериментально-игровом режиме.
2100 год: технологии позволяют регулировать состояние людей абсолютно со всеми особенностями аутичного спектра. Но еще не победить.
И наконец, самое последнее. Гипотезы, позитивные для нашей страны. Во второй половине 21 века не останется ни одной развитой страны с сокращающимся населением. У нас тоже. Это для нас достаточно позитивно. По технологическим причинам, я подчеркиваю. Раньше экономистами считалось, что в развитых странах мы вымираем. Этого не произойдет, потому что новая медицина, новые технологии позволят людям жить дольше. Стоимость доступа к интернету, который у нас дешевый, цифровой инфраструктуре, монетизации R&D станут важными факторами развития. Стоимость доступа к интернету уже дешевая, стоимость доступа к цифровой инфраструктуре пока не самая дешевая, но конкурентоспособная, я бы так сказал, быстрая. Монетизация креатива пока не наша сильная сторона. Но я уверен, что мы научимся. Потому что у нас люди креативные и конкретные. Добывающая промышленность, как ни странно, дольше продержится в списках Forbes, чем обрабатывающая. Потому что обрабатывающая уступит много своего места микропромышленности и другим сферам. А наша с вами добывающая промышленность дольше останется в списках, и мы это прогнозируем. Это тоже, кстати, позитивно для России.
Пять крупнейших компаний мира в 2037 году – я называю их компаниями Z… Я прогнозирую, что среди них будут как минимум две компании уже антропонимического спектра, хотя в 37 году, я думаю, что хотя бы одна из компаний – лидеров этого года останется в списке. Кто-то один. Может быть, Amazon. В 2050 году, я считаю, что все самые большие лидеры в мире – это будут компании из области антропономики. Или связанные с ней. Или на стыке прямой дигитализации, и платформенных услуг, и антропономики. В этом смысле компании проходят очень интересный путь. Раньше лидировали компании, полезные для владельцев, сейчас лидируют компании, открытые акционерные общества, полезные для самих себя, и большинство из них уже заявляет, что они приносят пользу для больших изменений мира, и в этом смысле они правы. Это в кодексах написано. Но дальше будут лидировать компании, которые умеют на уровне пользователя доходить не до всего мира, изменяющегося, а до конкретного человека, то есть компании, полезные для людей индивидуально. Это я называю компаниями Z.
Что я хочу сказать в конце? Важные замечания.
Во-первых, срок годности прогноза – 1 год, напоминаю. То есть прогноз может протухнуть. Я эти прогнозы буду делать каждый год. И знаете, я думаю, что мы их будем делать уже не только нашим коллективом «Технический прогресс и экономика будущего», мы будем делать коллективно, каким-то образом в экосистеме НТИ. Возможно, что с Университетом 20.35 вместе. И это станет важной темой – корректировка, обсуждение вот этих долгосрочных прогнозов на век вперед раз в год.
Во-вторых, прогноз представлен скорее в оптимистической версии. У меня было несколько версий, я вам рассказал более-менее оптимистическую. Значит, третье и самое главное. Есть три большие причины, почему все то, что мною было представлено сейчас, не сбудется полностью. Я об этом всегда говорю. То есть это для меня очень важная часть, она равна по силе всему тому, что я сказал за последние два часа. Произойдут неожиданные изобретения, озарения, это первая причина, почему не сбудется. Мы о них не знаем. Но они произойдут. И они изменят прогноз.
Кроме того, сингулярные технологии – в первую очередь те, которые сильнее человеческого мозга – в области искусственного интеллекта достигнут чего-то такого, что мы не предполагаем, что тоже изменит прогноз, и, может быть, они откроют какие-то неизведанные высоты. Наконец, есть глобальные риски. Это самое главное, здесь хочется помолиться, перекреститься… Но мы надеемся, что этого не произойдет, и они этот прогноз не изменят и сильно что-то не затормозят, или не заставят его пересмотреть сразу на Х лет. Или на Х сотен лет в другую сторону. Тем не менее, неожиданные озарения, сингулярные технологии и глобальные риски – это то, что данный прогноз может изменить. И это очень, очень важно.
Прогноз мой составлен в основном для экономически развитых территорий и стран, и в этом смысле, конечно, нерелевантно его сразу, прямо сегодня начинать распространять, допустим, на страны Африки или Океании. Это совершенно очевидно.
Вот это вот устройство Венецианской биеннале – оно как будто бы кровь человека собирает. Я понимаю, что после моей сегодняшней лекции у меня будет очень много критиков, и я очень рад этому. Многие из здесь присутствующих и тех, кто прочитает эти прогнозы, выступят с критикой, будет много крови, которую «надо будет собрать», для того чтобы сделать на следующий год принципиально новый прогноз.
В любом случае, я хочу вам сказать, что, когда я начал говорить здесь про антропономику, я вам говорил про новые ценности. Очень важные ценности антропономики – это счастье и время. Счастье и время. И я хочу вам сказать, что уже сейчас я могу пожелать всем нам жить все больше и больше ценностями счастья, то есть вдохновляться им, делать что-то новое, исходя из этой очень большой ценности, ради которой сегодня даже уже создаются министерства в некоторых странах – министерства счастья. И хочу сказать вам, что время – тоже огромная ценность. Мы сегодня его достаточно много провели вместе, надеюсь, что это было не бесполезно. Но время заканчивается, поэтому я хочу вас поблагодарить за внимание и сказать вам спасибо. И до встречи в будущем!
